«Все, что прославило Россию, началось при Александре III: и литература, и живопись, и музыка, и балет. Для русской культуры он был, может быть, вообще лучшим из русских монархов». Этими словами Сергея Дягилева Государственный исторический музей открывает одну из секций новой выставки, посвященной 175-летию со дня рождения императора Александра III. Кстати, музей был основан в 1872 году при Александре II именно по его инициативе.
За свои достижения в дипломатии Александр III получил имя Миротворец — все 13 лет его правления (с 1881 по 1894 год) Россия не участвовала в войнах. С 14 октября и до 28 февраля 2021 года в Историческом музее предлагают переосмыслить образ императора, приоткрывая многие стороны его жизни, за пределами политики.
Среди прочего, Александр III был страстным коллекционером — отдельный зал выставки отведен личному собранию императора и подносимым ему дарам. Порой государь приобретал работы даже тех художников, чьи взгляды не разделял, но считал прогрессивными. «Русская художественная школа была для него очень важна, — рассказывает архитектор выставки Юлия Наполова. — Она активно развивалась в то время во многом благодаря тому, что это искусство начал покупать сам правитель. Александр III помог нам понять ценность и самобытность русской культуры». Но больше всего монарха, в юности изучавшего геологию, привлекали редкие камни, а также фарфор из Дании — родной страны его супруги Марии Федоровны. Она разделяла интересы мужа, но этим, в отличие от многих жен императоров, себя не ограничивала.
Мария Федоровна принимала активное участие во всех делах, которые ее касались, — и это в значительной степени определяло ее стиль. Как менялись образы императрицы, можно проследить по портретам и семейным фотографиям Романовых, представленным на выставке. Одно оставалось неизменным — главной статьей расходов были платья: обычный наряд супруги Александра III мог равняться по стоимости годовому жалованию офицера армии. «Свои туалеты Мария Федоровна любила заказывать Чарльзу Фредерику Уорту, именитому кутюрье, одевавшему европейских принцесс и аристократок», — отмечает Юлия.
«Поступает телеграмма от российской императрицы: «Пришлите мне обеденное платье». И все, — говорил в одном из своих интервью Уорт. — Однако это вовсе не означает, что императрице все равно, какой на ней будет наряд. Напротив. Все ее платья — верх элегантности. Дело в том, что она полагается на наш вкус более, чем на свой собственный». Чаще всего одно такое «платье» представляло собой комплект из двух юбок, нижней и верхней, и двух-трех корсажей, менявшихся по случаю. С длинными рукавами и воротником-стойкой — для повседневной носки, с открытым верхом, как на портрете Маковского, вошедшем в экспозицию, — для вечерних выходов.
«Танцевать на балах Мария Федоровна очень любила. Еще до принятия титула императрицы иногда она инкогнито сбегала на вечерние приемы под присмотром брата Александра III, великого князя Владимира», — рассказывает Юлия Наполова. Одним из главных торжеств, которые Мария Федоровна посетила официально, стал состоявшийся в 1883-м Русский бал — его давал сам князь Владимир в преддверии коронации нового императора. Это торжество стало прообразом известного маскарада к 290-летию дома Романовых 1903 года. Установленный дресс-код первого Русского бала обязал всех гостей явиться в образах допетровской эпохи — их реплики готовили на протяжении долгого времени, с большим вниманием к деталям. Например, ферязь из золотой парчи Марии Федоровны — для костюма царицы XVII столетия — специально расшивали редкими драгоценными камнями из Алмазного фонда Зимнего дворца.
В собственных украшениях императрица тоже отдавала предпочтение отечественным ювелирным Домам — «Фаберже», «Болин», «Сазиков». Часто украшения ей дарил супруг, адепт всего русского как в политике, так и в жизни. Подчеркивая это увлечение императорской четы, куратор выставки Наталья Каргаполова рядом с фотографиями гостей Русского бала включила в экспозицию украшения современной ювелирной марки Axenoff, созданные по мотивам этого торжества специально для нового проекта музея.
